Побег от войны в мирную жизнь

НОВОСТИ

Дарья Расторгуева-Куценко
2022-04-18

Komentarų: 0

Я одна из более 11 миллионов украинцев, которые покинули свои дома и переехали в более безопасные районы Украины. Хотя, кого я обманываю??? В моей стране, вот уже как 54 дня, опасно везде. Я одна из более чем 4 миллионов людей, которые с камнем на сердце пересекли границу и двинулись дальше. И я одна из тех, почти 50 тысяч жителей Украины, для которых Литва стала временным убежищем.

Я с дочкой Кирой в мирное время

К войне нельзя быть готовым

24 февраля 2022. Утренний душ, чашка кофе, завтрак для дочери. О том, что война пришла в мою страну, я узнал от коллеги. Телефонный звонок прервал мой утренний ритуал в 5:45. Слишком рано, мелькнуло в голове, что бы это значило? Встревоженный голос в трубке спросил:

– Что делать?

– Как, что? Я не понимаю вопроса – иди на работу!

После долгой паузы:

– Немедленно включи телевизор!!! Нас бомбят!!! Харьков, Киев… Россия с катушек слетела!!!

На мгновение показалось, что я еще сплю. Знаете, есть такое – сон во сне. Недоверчиво рука потянулась к пульту дистанционного управления. Щелчок… Бах, бах, бах. Взрывы, разрушенные здания, все в огне. Помимо нецензурных слов в сторону бункерного деда, отдавшего бесчеловечный приказ, конкретных русских военных, которые без сочувствия и малейших сомнений его выполнили, было неописуемо жалко людей, невинных, безоружных, мирных людей, которые сейчас находились там под авиаударами. Там, в культурном центре Украины – городе Харькове, прямо сейчас моя родная сестра. Что с ней??? Жива ли???

На том конце провода уже раздавались короткие гудки. А я по инерции продолжила собираться на работу. Свою десятилетнюю дочь решила не отводить в школу (бабушка согласилась посидеть), параллельно я звонила другим коллегам.

Для нас, сотрудников областной телерадиокомпании Луганской области, война не стала неожиданностью. Последние восемь лет мы и так жили и работали сначала в зоне проведения Антитеррористической операции (АТО), затем в зоне проведения Операции объединенных сил (ООС). В нескольких километрах от нас вот уж как восемь лет незаконно образовались ЛДНР (Луганская и Донецкая народные республики).

Съемочная группа на передовых позициях ВСУ

Но мы ездили за репортажами на передовые позиции наших военных в Луганской и Донецкой областях (территории, известные больше как Донбасс), снимали сюжеты о школах, детских садах и жилых домах, которые обстреливали вражеские формирования вдоль линии разграничения. К слову, где-то за три недели до полномасштабного наступления обстрелов стало в разы больше, они были массовыми, увеличилось число погибших, в том числе и среди мирного населения. «Эскалация конфликта», — говорили мы.

Ведем прямой эфир

С каждым днем вторжение захватчиков на наши земли становилось более реалистичным. Во враждебной госдуме страны-агрессоры заговорили о признании этих самопровозглашенных республик. Наша команда телевизионщиков усилила информационный фронт. Мы увеличили вещание, вместо получасового прямого эфира уже транслировали трехчасовые телемарафоны с представителями ООС и Вооруженных сил Украины, военными экспертами, политиками, политологами, экономистами и т.д. „Признание ЛДНР, это не присоединение”, – отмечали эксперты. Но, к сожалению, и признания оказалось достаточно, чтобы соседняя страна нагло, цинично, с пренебрежительным отношениям ко всем правилам ведения войны, назвав ее «спецоперацией» по освобождению Донбасса, стала уничтожать украинскую нацию с самого утра 24 февраля 2022 года.

Горит одно из старейших зданий Северодонецка

Делали то, что умеем

В тот день я так и не пошла в офис, работа пришла в мою квартиру. Журналист, оператор, редактор новостей с женой, дочерью и милым кроликом, редактор и ведущий прямых эфиров с женой и котом Шелдоном, режиссер монтажа с сыном — все поселились в моей квартире. В их многоэтажках подвалов не было, а у меня был, и в доме напротив, рукой подать, было бомбоубежище.

Вместе, как нам казалось, не так страшно, да и легче работается в нашей импровизированной штаб-квартире. Мы звонили главам военных администраций, руководителям городов и сел 20 часов в сутки, чтобы оперативно информировать наших подписчиков из первых уст. Один звонил, другой записывал, третий расшифровывал, четвертый редактировал полученную информацию.

Мы с дочерью прячемся от обстрелов

В промежутках, под грохот и свист снарядов, наши ребята бегали за едой – работало все меньше и меньше магазинов, ассортимент становился скуднее. Я с Леной, (женой редактора новостей), когда окна и стены не сотрясались от обстрелов, готовили для одиннадцати человек и пытались вымыть подвальную пыль, которая, казалось, уже прорастает из нас. Когда же прилетало где-то совсем рядом, все спускались в подвал. Вместе с соседями нас набиралось три десятка, в том числе шестеро детей, самому маленькому недавно исполнился годик.

Соседи 80+ в подземелье не спешили, а обустраивались на первом этаже. Бабушка Алла сокрушалась: «Даша, неужели я, родившаяся во время Второй мировой войны, и должна умереть в военное время?» Коллега, чья мать умерла за месяц до войны, радовался, что его близкий человек не видит этого ужаса.

Дни и ночи в убежище

В подвале мы ели и спали, а также вспоминали события 2014 года, по сравнению с сегодняшним днем они казались нам разминкой. Мы продолжали работать, большинство руководителей поселков, сел и городов уже не выходили на связь, потому что орки оккупировали наши украинские территории. Продолжая информировать людей, мы чувствовали, как меняются запросы наших читателей. Если в первые дни их интересовало: что, где и когда упало, то позже им нужно было больше информации о гуманитарной помощи: где достать продукты, медикаменты и т.д.; со временем они спрашивали про эвакуацию. Сейчас в чат-бот все чаще и чаще нам пишут о передвижении и количестве вражеской техники, пишут настоящие патриоты, которые оказавшись в оккупации, несмотря на угрозу их жизни, хотят поддержать украинских военных. Полученные данные мы передаем в соответствующие службы. Правда, теперь я не в подвале, возле моего дома не рвутся снаряды, в холодильнике есть еда, интернет стабилен, потому что мне удалось вырваться из зоны боевых действий.

Уехать нельзя остаться

В течение 10 дней я отказывалась покидать свою квартиру в Северодонецке Луганской области. В течение 10 дней я не досыпала и не доедала из-за нервов, но уезжать не хотела. Как тогда, так и сейчас, я верила и верю в победу наших защитников, но ни на секунду не поверю подлому врагу. Он разрушил почти всю инфраструктуру моего города. Сгорели многоквартирные дома, обстрелами разрушены магазины, снаряды искалечили учебные заведения. Нет такого района, который бы уцелел.

Так сейчас выглядит практически каждый дом в моем родном городе

По словам главы военной администрации Луганской области Сергея Гайдая, в настоящее время в Северодонецке остается еще 20 тысяч населения, в мирное время нас было 130 тысяч. Сейчас в моем городе появилось новое кладбище. Еще 50 дней назад там было шесть крестов, сейчас их более 400.

Новое кладбище. На фоне – дым от попаданий снарядов в жилые дома

Понимая, что русский солдат не пощадит никого, особенно он кровожаден по отношению к семьям военных и правоохранительных органов, волонтерам и активистам, а также и к представителям СМИ, после длительных уговоров коллег я решилась. Взяла ребенка, родители отказались ехать наотрез, порадовалась, что не завели кота, и уехала. Вещи не собирала, как было наготове два тревожных рюкзака: один мой, один ребенка, так и поехали. Документы, фонарик, вода, деньги, отложенные на косметический ремонт квартиры, небольшая аптечка и зонтик – с этим и выдвинулись в дружественную страну.

Мой балкон и дом напротив

Выезд из Северодонецка стал еще тем испытанием. Найти перевозчика, который согласится везти под пулями и разрывающимися снарядами, оказалось практически невозможно. Коллеги обзвонили десятки номеров, телефон за телефоном: или трубку не брали, или соглашались везти за все деньги в мире. В итоге повезло, нашелся смельчак, который за 8000 грн (250 евро) отвез за 60 км в соседнюю Донецкую область, в Лиман на железнодорожный вокзал. Уехать поездом из Луганской области в тот день не было возможности, рашисты обстреливали все вокруг. Ехали мы почти два часа, украинские военные, увидев ребенка в машине, без придирок проверяли документы, желали хорошего пути. Уже там, на холодной жд-станции, стало спокойнее. Только двери, которые гремели при каждом входе пассажиров, заставляли нас нервничать. Через три часа подали поезд.

Желающих уехать было много. В моем купе разместились пятеро взрослых и четверо детей. Тем, кто сел на станции в Краматорске, повезло меньше – они всю дорогу провели в коридоре и холодном тамбуре вагона. Но несмотря на такое количество людей, было тихо. И взрослые, и самые маленькие, и даже домашние питомцы не шумели. Казалось, все старались сохранить, удержать, не нарушить такую долгожданную тишину, наверное, чтобы не спугнуть будущее спасение. А потом воздух разорвал вой сирен. Именно в поезде я поняла, что такое воздушная тревога, ведь Луганскую область в то время с неба не бомбили, и сирен я не слышала, в отличие от жителей Краматорска. У каждого из них на телефоне было установлено приложение, предупреждающее о воздушной бомбардировке. И в какой-то момент оно сработало. Одновременно протяжно и громко завыли больше ста телефонов, беспокойство усилилось, люди по привычке, которая вырабатывалась неделями, стали тянуться к полу. На этот раз отвело. Но дальнейшая дорога безопаснее не стала. Иногда слышались взрывы, поезд качало взрывной волной, а мы ехали и ехали. Проводники добросовестно выполняли свою работу: убирали, готовили чай и кофе, раздавали гуманитарку, которую им передавали волонтеры на станциях. Так позади остался Киев, Харьков, иногда из-за обстрелов российскими войсками, поезд останавливался, менял маршрут, скорость набирал неохотно. Прошла почти двое суток и наконец-то мы оказались во Львове.

С намерением пересесть в бесплатный поезд, который дальше ехал из Львова в Польшу, мы с дочкой стояли в трехкилометровой очереди и кто знает, какой она была в ширину. Одеты по весеннему, на четвертом часу я поняла, что мы не выстоим. Ночь, очень холодно, пальцев ног и рук не чувствуешь, ребенок плакал (впервые за время войны) и стоя засыпал, постоянно приходилось подхватывать, чтобы она не рухнула на асфальт. Поэтому я приняла решение ехать автобусом. Очереди были и там, но не такие многолюдные, может потому, что за место в автобусе надо было платить 2 500 грн с человека. Но даже с деньгами в автобус мы с трудом протиснулись, спасибо незнакомке, которая видя состояние моей дочки, уступила место.

Первая поездка за пределы Украины

Страшнее очередей на эвакуационный транспорт оказалась очередь на границе двух государств. Таможенные коридоры были забиты легковыми автомобилями, пешими украинцами и автобусами с людьми. Своей очереди мы прождали 14 часов. Сделать ожидание теплее и сытнее помогали волонтеры, которые развернули палатки по обе стороны дороги. Они угощали кофе и чаем, дочь впервые в жизни попробовала лапшу быстрого приготовления. Также эвакуированных согревали одеялами, детям раздавали игрушки и книги. Вот так, благодаря заботе неизвестных нам людей, время прошло быстрее. А дальше – проверка документов и мы уже в Польше.

По ту сторону границы нас тоже встречали приветливые волонтеры. Так было повсюду, где бы не останавливался наш автобус, вплоть до самой Варшавы. В столице Польши на автовокзале меня встретил ранее мне незнакомый парень. Это был старый приятель моей сестры, которая тем временем вырывалась из Харькова. Он с женой дали нам приют в своей квартире, накормили борщом и уложили спать, а затем весь следующий день сопровождали по делам. Распрощались мы вечером, он передал нас из рук в руки моей украинской соседке, ее двум детям и мужу, который приехал за ними на микроавтобусе. С ними была и сестра соседки с двумя своими детками и щенками. Такой большой компанией мы отправились в Литву. К слову, это мой первый выезд за границу из своей страны.

Литва, давай знакомиться!

Весь путь от Северодонецка до Клайпеды, кроме прочего, я испытывала стыд. Стыд, за то, что не смогла убедить или даже насильно вытащить своих родителей из горящего города, стыд, что уехала, а мои коллеги остались там, стыд, что кроме информационной войны и денежных переводов на помощь ВСУ больше ничего не сделала. Все это время я оставалась на связи со своим товарищем, редактором новостей Сергеем Окишевым, мы неустанно продолжали вести телеграмм-канал. Я умоляла их также уехать, просила прощения и снова умоляла уехать. Не успела опомниться, как мы уже были в Мариамполе.

Очередь к эвакуационным автобусам в Литве

С правой стороны дороги стояла палатка с украинским флагом. Нас там с радостью встретили и раздали информационные листовки, куда за какой помощью обращаться. Остаток пути в Клайпеду мы без обрывали провода, звонили риелторам и арендодателям, которые сдавали свои квартиры через интернет-сайты. Большинство абонентов нам говорили, что квартиры уже сданы, были и такие, кто принципиально отказывался сдавать свои дома украинцам. Ближе к 9 вечера, когда и надежду потеряли поселиться хоть где-то, нам улыбнулась удача.

Таксист, который вез нас от «Акрополиса» в квартиру, рассказал, что мы живем в самом центре, здесь есть на что посмотреть, а я мечтала только принять ванну и впервые за последнее время выспаться. Выспаться вволю и в безопасности. К удивлению, как и в первую ночь, как и во вторую, и в третью, это в полной мере не удалось, мешал разводной мост, который вибрирует и бухает, когда по нему едет транспорт. Этот грохот напоминал мне взрывы от снарядов, я просыпалась и прислушивалась, а потом часами смотрела в темноту. Сейчас уже привыкла, потому что звуки моста – это всего-навсего звуки моста. А еще спится спокойнее, потому что все мои родственники/друзья/коллеги/знакомые сейчас в более безопасном месте. Кто-то, так же как и я, уехал за границу, но подавляющее большинство осталось в Украине. Мы продолжаем работать и верим, что победа за Украиной. И пусть враг нас «освободил» от наших домов, работы, привычного быта, он не смог отнять у нас веру в свое государство: смелое, свободное, сильное.

Этот материал я пыталась писать отстраненно, потому что погружаться в недавнее прошлое с головой, всем сердцем, до сих пор крайне тяжело. Больно, больно слышать, что сейчас происходит в твоей родной стране и, в частности, твоем городе, больно смотреть видео и фотографии, больно читать личные сообщения подписчиков, которые до сих пор сидят в северодонецких бомбоубежищах, которым не хватает еды и лекарств. Щемит… Но я набираюсь сил, чтобы снова начать жизнь уже здесь, в Клайпеде. Мой ребенок пошел в школу, есть крыша над головой, работа.

Приветствую тебя, Литва!!! Давай знакомиться поближе. Следующий материал, обещаю, будет более информативным и содержать прикладной характер. Я буду рассказывать как украинцам обосноваться на новом месте, с чего начать свое пребывание, куда обращаться за помощью, как искать работу. А еще хочу знакомить местных жителей и прибывших сюда жителей Украины с историями клайпедских волонтеров и самих украинцев, которым удалось убежать от войны в мирную европейскую жизнь. Если вы хотите поделиться своей историей, получить разъяснения по тем или иным вопросам, которые, по вашему мнению, нуждаются в освещении, пишите мне на почту rastorguevakucenkodv@gmail.com

Слава Україні!!!

0 Comments

Submit a Comment

El. pašto adresas nebus skelbiamas. IP adresas bus rodomas viešai. Būtini laukeliai pažymėti * ženklu.

Pranešti klaidą
Please enable JavaScript in your browser to complete this form.

PANAŠŪS STRAIPSNIAI

НОВОСТИ

Где искать винoвных в неудачах на украинском фронте?

У политических и военных побед много отцов. Только поражения всегда остаются сиротами. Кажется, есть такая пословица. Украина еще не проиграла ...
2023-12-16
Skaityti daugiau

НОВОСТИ

Беженка из Донбасса: «Мы все жили в страхе, но смогли приспособиться»

28-летняя Дарьяна Коляденко – беженка из города Часов Яр в Донецкой области, проживавшая до начала войны в Киеве. У нее ...
2023-12-12
Skaityti daugiau

НОВОСТИ

Моментная слабость или переломный момент?

Идиллия Украины на Западе заканчивается. Напечатанная на прошлой неделе большая статья в американском журнале «Time», основу которой составило интервью журналиста ...
2023-11-09
Skaityti daugiau

PARAMA

Jei Jums patinka „Atviros Klaipėdos” žurnalistų rengiami straipsniai ir tikite visiškai atviros bei nepriklausomos žiniasklaidos idėja – paremkite mus, nes į VšĮ „Klaipėda atvirai” sąskaitą pervedama parama yra pagrindinis mūsų pajamų šaltinis.

ATVIRI DOKUMENTAI

VšĮ „Klaipėda atvirai” kiekvieną mėnesį skelbia, kiek per praėjusį sulaukė paramos. Taip pat – detalią atskaitą apie visas praėjusio mėnesio išlaidas.

Čia galite rasti ir portalo Etikos kodeksą bei VšĮ „Klaipėda atvirai” dalininkų sąrašą.

Susipažinti su dokumentais.

INFORMACIJA

Portalas „Atvira Klaipėda” priklauso VšĮ „Klaipėda atvirai”. Plačiau apie įstaigą ir portalą galima paskaityti čia.

Puslapio taisyklės.

Redakcijos tel. + 370 650 77550
el. paštas: info@atviraklaipeda.lt

Pin It on Pinterest

Share This