Судя по всему, президент России Владимир Путин решил, что пока его армия проигрывает (в лучшем случае, ничего не выигрывает) на полях сражений в Украине, можно более серьезно приступить к убийствам мирных украинцев и разрушению их жизненно важной городской инфраструктуры.

Фото Сергия Крука (Сергій Крук, Государственная служба скорой помощи Украины).

Уже дней десять столица Украины Киев и другие крупные города подвергаются ракетным обстрелам и налетам беспилотных дронов.

Советник главы Офиса президента Украины, Алексей Арестович, утверждает, что цель такой тактики ведения войны – заставить Запад сесть за стол переговоров, даже если Украина этого не хочет, и впервые после Потсдама 1945 года разделить мир на сферы влияния.

Скорее всего, господин Путин свято верит, что только такой способ – когда сильные мира сего могут влиять на своих вассалов – обеспечивает стабильность жизни всего человечества. Без революций, терроризма и прочих бед.

Существуют политологи, котоые утверждают, что в течение последних пятнадцати лет хозяин Кремля лезет из кожи вон, чтобы сохранить спокойствие и стабильность на всем пространстве бывшего Советского Союза (кроме, может быть, стран Балтии), и пытаясь доказать демократическому Западу, что его воображаемый способ обеспечения стабильности работает.

Кое-где ему это вполне удалось. Такое предположение можно было бы сделать, наблюдая за развитием авторитарных режимов в Центральной Азии и на территориях Северного Кавказа. Но в Украине, Молдавии, Грузии и даже Армении он потерпел полное фиаско. И до сих пор ни на волосок не убедил демократический Запад в своих методах. Несмотря на то, что три десятилетия назад Запад доброжелательно принял постсоветскую Россию в цепь мировой экономики, покупал сырье, развивал производство в этой стране и щедро кормил все более недемократический московский режим долларами, фунтами и евро.

Почему г. Путин не везде и не полностью преуспел – эта тема требует обширных трактатов. Но одна причина все же очевидна.
Верхушка Кремля – сборище социопатов. Людей, нечувствительных к другим, отдавшихся культу насилия.

Честно говоря, теперь каждый раз, когда я вижу и слышу, как г. Путин говорит об агрессии на Украине, я вспоминаю бывшего известного деятеля Советского Союза, впоследствии президента Грузии, Эдуарда Шеварднадзе (1928-2014), у которого мне посчастливилось взять интервью в Тбилиси в ноябре 2006 года. Мы говорили о многом, также и о г. Путине. Разговор состоялся почти за два года до того, как Россия развязала войну с Грузией, и отношения между странами уже не были теплыми.

Эдуард Шеварднадзе. Фото Джастина Д. Пайла (Justin D. Pyle, National archives)

На вопрос, почему, с его точки зрения, российский президент так не любит Грузию и другие государства, возникшие после распада СССР, господин Шеварднадзе таинственно ответил: «Не знаю. Что и почему происходит в истории, иногда зависит от очень приземленных вещей. Возьмем, к примеру, Ленина. Его мать – Мария Александровна – первого своего сына родила от великого князя, впоследствии ставшего русским царем. Позже у нее родилась дочь от другого мужчины. Через некоторое время (так было указано свыше) бывшей любовнице великого князя в Симбирске (ныне Ульяновске) нашли в мужья какого-то не совсем дееспособного Ульянова и поженили их. После замужества женщина родила еще четверых детей, но биологическим отцом ни одного из них не был Ульянов. В советское время это скрывали. Но когда Володя Ульянов (Ленин – авт.) был еще маленьким ребенком, он знал историю своей семьи и то, кем на самом деле была его мать, много позже обоготворявшаяся в советских учебниках истории. Это делало его – умного, образованного и ученого – одновременно по-животному злым и жестоким. Поэтому даже западную философию Карла Маркса он превратил в самую кровавую бойню в истории».

На самом деле тогда я только после прослушивания записи разговора понял, что этот пассаж о Ленине в интервью на тему о г. Путине появился не случайно. Но для меня, журналиста, это значило уже «ложки после обеда». А теперь, даже если бы я очень хотел, мне не у кого уже уточнить. И чем дальше, тем больше мне кажется, что бывший столп советской номенклатуры на самом деле рассказывал мне историю жестокости Путина, а не Ленина. Тем более чуть позже появились и аргументы, частично подтверждающие ​​теорию о том, что нынешний российский лидер родился вовсе не в 1952 году, а на пару лет раньше. В детстве ему даже пришлось жить с двумя отчимами, а также и в Грузии, где его, маленького ребенка, обижали и унижали.

Я спросил у г-на Шеварднадзе – а откуда он все это знает (конечно, о Ленине). Он вздохнул и сказал: «Вы не помните, где я работал?». Словно разочаровавшись во мне, что я не понял настоящего смысла его намека.

Конечно, тогда я точно вспомнил, что он был не только министром иностранных дел СССР, но и министром внутренних дел, членом Политбюро Коммунистической партии…