Pirmasis visiškai atviras naujienų portalas
2023-01-27 |
С начала «частичной мобилизации», объявленной Владимиром Путиным утром 21 сентября 2022 г., из России уехали порядка 700 тысяч человек. Такие подсчёты сделало издание «Forbes», которые Кремль, впрочем, назвал журналистской «уткой». Самыми популярными направлениями для бегущих от войны стали Грузия и Казахстан, в меньшей степени — страны ЕС.
В Литву, Латвию и Эстонию сумели выбраться те, кто и так был в относительно привилегированном положении. Это мужчины, женатые на гражданках стран Балтии или обладатели видов на жительство.
Мы поговорили с перебравшимся в Литву собеседником, имя которого редакция не раскрывает (из соображений безопасности для информанта). Наш собеседник оставил родной Калининград, буквально за несколько часов собравшись в дорогу с женой и двумя детьми.
Вся сложившаяся ситуация ужасна и трагична. Говорить, что какой-то её элемент кому-то показался недостаточно ужасен, не корректно.
Надо понимать, что кроме побега от повестки, есть и другие мотивы. Уезжают давно, просто сила этого потока менялась. Один друг, уехавший с семьёй до начала боевых действий, мне сказал: я испугался происходящего ещё в 2008 году и давно планировал переезд. Кто-то уехал в сложные 90-е, кто-то после первого прихода Путина, после второго, после войны в Грузии, после 2014 года, февраля 2022-го и т. д. Объявленная мобилизация стала триггером для многих, кто уже давно думал, мечтал, планировал уехать. Столкнувшись с реальным риском закрытия границ на долгие годы, надо было действовать здесь и сейчас.
Конечно, реальный шанс получить повестку и оказаться или в окопах, или тюрьме заставил сорваться с мест и многих, кто никуда ещё не собирался.
Что касается «частичности», то тут предлагалось поверить на слово российской власти. Тем же самым людям и СМИ, которые месяцами отрицали саму возможность объявления мобилизации. Многочисленные истории позже подтвердили опасения. Военкоматы не всегда действовали так, как обещали в телевизоре.
Не надо забывать и о тех, кто действительно потенциально попадал в поле зрения военных.
Такие люди особенно в курсе того, что происходит в реальности. И их желание в этом не участвовать ещё более понятно.
Риторика тех дней об обмене ядерными ударами не добавляла оптимизма. И большинство сходилось во мнении, что это не последняя волна мобилизации.
Литву выбрали, как я понимаю, в основном те, кого Литва выбрала сама, закрыв границы: у кого тут есть родственники, или семейная история. Адаптация, конечно, сложная. Главный вызов – язык. Нельзя замыкаться в русскоязычной среде.
Потерять свой дом — это огромный стресс для семьи. И пока ещё до конца не осознаём, что произошло. В школе с ребёнком работают психологи, понемногу адаптируется. Появились первые друзья. А я записался на курсы литовского языка в Красном Кресте.
Я пока ещё недостаточно общаюсь с жителями Литвы, чтобы понять их реальное мнение о происходящем. Все приехавшие, с кем мне приходилось встретиться, открытые миролюбивые проевропейские люди. И они скорее вели «подрывную деятельность» дома, в России, когда ещё надеялись на изменения к лучшему.
Нельзя замыкаться в русскоязычной среде, учите язык, изучайте культуру, интегрируйтесь понемногу.
Ищу работу в маркетинге.
Пока не наступит мир.
Не восторге, конечно. Старшее поколение болезненно относится к кардинальным переменам. Им тяжело понимать сложность текущей ситуации и туманность перспектив.
Тревожность за завтрашний день утихла, но за будущее ещё страшно.
Власть должна смениться на более разумную.
Война закончится миром и победой добра. Когда и как, никто не может сказать. Хотелось бы сегодня. Но понимаю, что это может затянуться на долгие годы.
Parašykite komentarą